Когда я был ребёнком, я собирал модели танков и самолётов нацистской Германии. Я был очарован камуфляжем и формами, я развешивал их по комнате, я играл с ними. Над моей кроватью разворачивались воздушные битвы, на полках гремела Курская битва. По ночам я видел как мои немецкие самолеты и танки бьются с советскими, объятые клубами дыма и грохотом пулеметов.

А потом родители усадили меня перед телевизором, чтобы я посмотрел "Помни имя своё", советский фильм о концлагере "Освенцим", история о матери и сыне, потерявшихся там. Я увидел бульдозер, закатывающий в ров тела как кучу дров. Я увидел бараки полные голода и боли, увидел колонны сгорбленных людей, молча бредущих под лай собак.

В тот вечер, когда мои родители тихо сидели позади меня, я осознал весь ужас войны. Меня спросил, есть ли у меня вопросы, я сказал что нет. Вопросы были, но я был слишком потрясен, чтобы говорить. Я пошел в свою комнату и разломал танки и самолеты со свастикой, которые так бережно собирал. Сейчас это всё кажется нелепым, но мне было 11 лет и я не знал как еще отомстить нацистам.

С тех пор я захотел посетить Освенцим, пройтись по его земле, по его тропинкам, коснуться его бараков. Я хотел почувствовать как призраки детства восстанут и коснутся меня. И спустя десятки лет я добрался до лагеря смерти Auschwitz, который мы называем Освенцим.

Аушвиц - Освенцим был открыт в 1940 году для уничтожения евреев в рамках окончательного решения еврейского вопроса. Освенцим был местом наибольшего количества смертей (1,1 миллиона) среди 6 специализированных лагерей смерти. Сегодня Освенцим выглядит так же, как и в момент захвата армией СССР в январе 1945 года, только превращен в музей.

Когда я приехал, стояла зима и было холодно. На парковке стояли туристические автобусы, из выхлопных труб поднимались клубы дыма, у входа люди разговаривали и смеялись, курили сигареты и пили чай. Ларьки продавали свой кофе, напитки и шоколад. Обычная жизнь музея, но здесь она показалась мне совершенно не к месту.

Мы начали экскурсию в Освенциме I, затем поехали по дороге в Освенцим II, еще был Освенцим III где в 40 выселенных польских деревнях было 40 подлагерей, третий не сохранился. Все 3 части связанные меж собой, превращали Аушвиц - Освенцим в первый в истории человечества город смерти. Нашего польского гида звали Ян, и он хорошо говорил по - русски. Ян хлопнул в ладоши чтобы наша группа угомонилась, и мы начали.

Наша первая остановка у печально известных ворот с надписью ARBEIT MACHT FREI "Труд делает свободным". Оригинал украли в 2009 году чтобы продать. И то, что я увидел, было уже фальшивкой. В Освенциме I стоят 24 блока (барака) из красного кирпича, здесь немцы держали 20 тысяч заключенных.

Мы зашли в один из них, каждый барак пронумерован на стене, внутри стены покрашены серой краской, пол выложен плиткой. Знаменитая немецкая аккуратность и педантичность во всем. Внутри барака стоит модель крематория, рядом огромная гора использованных баллонов газа "Циклон-Б". Она показалась мне пугающей. Гид показал на раздевалку и рассказал как евреев и славян запирали в газовой камере.

"Неужели, 2 тысячи человек одновременно?" - ахнула туристка. - "Да, - ответил Ян - Нацистов сдерживали не газовые камеры, а печи. Вместимость печей мешала убивать быстрей. Инженеры Берлина сделали новый проект, но русская армия не дала их построить".

Ян показал рукой на груду Циклона Б: "В противогазах немцы стояли на крыше, снимали крышки и ставили баллоны с газом в дымоходы дном канистры вверх. Циклон Б в виде испаряющихся гранул падал внутрь. Гранулы на плечах, головах и полу превращались в ядовитый газ, невидимое облако поднималось снизу-вверх. Поэтому стены газовых камер Освенцима были исцарапаны миллионами ногтей, узники дрались внутри за последний глоток воздуха наверху".

Нам стало дурно, мы поспешили наружу, но я не был готов к тому, что увижу в бараке № 5. Там каждый метр заполнен вещами жертв. Когда евреев выгружали из подходящих поездов, у них отбирали вещи и складывали на склады, чтобы использовать для нужд Германии. Большая часть вещей была сложена после войны в 5 бараке.

Это кучи очков, протезов, ночных горшков, расчесок, еврейских талитов -покрывал, которыми иудеи покрывают головы когда молятся. Нацисты дезинфицировали отобранное, и едкий запах до сих пор проникает в горло. Мне показалось, что видимо так пахнет отчаяние и шок.

Мы идем дальше, никто ничего не говорит. За стеклянной стеной я вижу гору чемоданов, каждый из которых заботливо подписан хозяином. Погружаясь в товарный вагон, жертвы не знали что ждет и готовились к поезду, как к переезду, подписывая чемоданы чтобы не потерять.

Клара Гольдштейн, Франц Энгл, Леон Зингер, Берта Вахсманн и Мария Кафка. Так много имён. Барак номер 5 - это дьявольский цикл жизни и смерти, и я не хотел думать, что возможно видел волосы Марии в соседней горе.

Следующей за стеклом была гора обуви заключенных. Гора кожи и ткани, съежившаяся как осенние листья. У меня перехватило дыхание когда я представил, как все эти башмаки сбросили перед входом в газовую камеру владельцы. И эти башмаки до сих пор ждут, когда люди вернутся.

Я покидаю блок номер пять и едва дышу. Белый снег падает на Освенцим густыми крупными хлопьями и это было бы красиво в зимнем лесу. Но здесь, падающий снег невероятно ужасен. Ведь так на Освенцим падал пепел из дышащих жаром, красных кирпичных труб...

ДАЛЬШЕ: глава 2 (скоро)